Не осталось ни сил, ни ощущения боли
Тоской изъеденной души, как личинками моли
Всё катится в пропасть, причем уже не в первый раз
И равен нулю смысла дружеских фраз

Всё кому-то подарено, потеряно, продано
И сердце, кровью облитое, за ужином подано
Осталась только грязь на дне карманов одежды
И какое-то чувство, что-то вроде надежды

Она чувствует шаги, они все тише и тише
Он снова стал журавлеми будет жить где-то выше
Она его не ждёт, она простила и плачет
А тупая подруга её надежда дурачит

Время тихо уходит, и наивная ложь
К запястью левой руки разъедает свой нож
Надежда была и осталась напрасн